Так устроен человек. Он может сдержать мимику лица, мысленно взять себя в руки, но глазавот, что скрыть невозможно...они отражают всё, что происходит внутри...
Нам нельзя...
Распахнулось пальто, словно не было пуговиц.
Ну скажи, разве так обнимают друзья?
Вот дыхание наше с тобой перепуталось...
Нет! Прости, мой хороший... Не надо. Нельзя.
Мы не виделись — верно. Соскучились — правильно.
Губы близко совсем... Поцелуем грозят...
Перепутались волосы, сбилось дыхание...
Отпусти, мой хороший! Не надо. Нельзя.
Ты готов запустить в меня фразой отточенной.
Отстранился чуть-чуть, нежно взглядом скользя.
Нет! Молчи! Если скажешь — всё будет испорчено.
Мы друзья, мой хороший. Не надо. Нельзя.
Друг-мужчина, друг-женщина — зыбки понятия.
Тут нельзя отступить на три слова назад.
Как опасны бывают такие объятия...
Мы друзья, мой хороший... Нам правда нельзя...
Елена Ломакина
Теплом согревают простые слова,
Голос срывается, будто простужен.
Всё забываем, услышав едва:
"Ты так нужна мне" и "ты мне так нужен".
А ты люби меня, пожалуйста, отчаянно,
Не думая о «завтра» и «вчера»,
Как ветер, что как будто бы нечаянно,
Сметает нежно листья со двора…
А ты люби меня, пожалуйста, неистово,
Как любят в этой жизни только раз!
Люби меня, как честный любит истину,
И как писатель любит яркость фраз.
А ты люби меня такую, настоящую,
Без макияжа, золота, духов…
Люби меня уставшую и спящую,
Завернутую в мириады снов…
А ты люби меня, пожалуйста,
осознанно!
Пойми, что больше нет такой другой,
Люби, как тайну, что тобой лишь
познана,
Как любит берег ласковый прибой!
А ты люби меня, пожалуйста, неистово,
Люби, как любят в книгах и кино…
Люби меня, как честный любит истину,
А это значит, без каких там либо «но».
Юлия Олефир
Ты — единственное море, в котором мой инстинкт самосохранения равен нулю… И когда я в тебе тону, то с улыбкой иду ко дну.
©Владимир Ток
Не слушают? Так просто промолчи.
Не интересен? Покажи на двери.
Ведь если любят - к сердцу есть ключи.
Не любят - "велики" потери...
Cто раз ты скажешь "независим",
А на сто первый ты поймёшь,
Что без звонков моих и писем,
Уже ни дня не проживёшь.
Сто раз мне скажешь "ты - наркотик",
И хоть здоровью не вредишь,
Но вот смотри, ты на работе,
И снова первый мне звонишь.
Сто раз ты скажешь "наважденье",
И вновь общенье оборвёшь,
А на сто первый в исступленье,
Вновь sms мне наберёшь.
Сто раз ты скажешь "ненавижу,
Изыди, сгинь, не приходи",
А на сто первый я увижу,
Какая боль в твоей груди.
Сто раз мне скажешь "я рискую,
Возьмём тайм-аут... до весны?"
А ночью вновь, меня такую
Заразу, впустишь в свои сны.
Душа, в отличие от разума, не думает и не рассуждает – она чувствует и знает, поэтому не ошибается.
Он так молчит, что хочется раздеться.
Он провожает взглядом, как в последний.
Он мне не юность и не моё детство.
Я пристрелила бы его за всё намедни.
Он так картинно стряхивает пепел
И так правдиво врёт, что не скучает,
Что я почти что верю. он заметил,
Что больше на пороге не встречаю.
Ему идёт, когда одет по форме,
Предпочитает лёгкую небритость.
Меня швыряет чайкой в диком шторме,
Когда он мне - весь пафос и избитость.
Ему по вкусу дым и мои губы.
Он пахнет чем-то только что рожденным.
Он в ласках никогда не будет грубым.
И с ним мой смех не будет обречённым.
Он мой, в своём молчаньи и намёках.
До нервных окончаний на ресницах.
Он любит, но по-своему жестокий.
И, знаете, я рада, что не снится.
— Обними меня, мне только это сейчас нужно. Этот жест древний, как само человечество, и значит он куда больше, чем просто соприкосновение двух тел. Я обнимаю тебя — значит, от тебя не исходит угрозы, я не боюсь подпустить тебя совсем близко — значит, мне хорошо, спокойно, и рядом со мной тот, кто меня понимает. Говорят, каждое искреннее и сердечное объятие продлевает нам жизнь на один день.(Пауло Коэльо)
|
