Там, где с землею обгорелой Слился, как дым, небесный свод, — Там в беззаботности веселой Безумье жалкое живет.
Под раскаленными лучами, Зарывшись в пламенных песках, Оно стеклянными очами Чего-то ищет в облаках.
То вспрянет вдруг и, чутким ухом Припав к растреснутой земле, Чему-то внемлет жадным слухом С довольством тайным на челе.
И мнит, что слышит струй кипенье, Что слышит ток подземных вод, И колыбельное их пенье, И шумный из земли исход!
Федор Тютчев
Ingmar Bergman, Det Sjunde Inseglet, 1957
Чудесная простота открытости — влечению нечего предложить, кроме пустоты, которая неопределенно проступает под поступью того, кто влеком. Кроме безразличия, которое встречает идущего так, как если бы его там не было вовсе. Кроме молчания, слишком настойчивого, чтобы ему сопротивляться, слишком двусмысленного, чтобы можно было его расшифровать и дать ему определенное толкование.
Кто-то зовет: "Помоги!" Что я могу? Сам я и беден и мал, Сам я смертельно устал, Как помогу?
Кто-то зовет в тишине: "Брат мой, приблизься ко мне! Легче вдвоем. Если не сможем идти, Вместе умрем на пути, Вместе умрем!"
Федор Сологуб
Спина ангела
Ложной улицы во сне ли Мнимый вижу я разрез, Иль волхвует на панели Ангел, явленный с небес? Сон? Не сон? Не труден выбор; Глянув сверху наугад, Я обман вскрываю, ибо Ангел должен быть горбат.
