Как много сердца!

Сегодня я в смятенье,
я сам не знаю — отчего все это,
сегодня только боли я открыт,
сегодня дружбы я лишен,
и я хотел бы
с корнем вырвать сердце
и под ноги швырнуть его прохожим.
Опять зазеленел засохший шип.
Сегодня день тоски в моей державе,
сегодня грусть мне прострелила грудь
свинцом печали.

Что делать?
И вот я смерть ищу в чужих руках:
оглядываю ласково ножи,
приходит мне на память друг-топор,
я думаю о колокольнях стройных
и о прыжке спокойном в пустоту.

Но почему?! Я этого не знаю...
А если б знал, то сердцем написал бы
последнее из писем,
я сделал бы чернильницу из сердца,
источник слов, прощаний и подарков.
"Ты остаешься..." — я сказал бы миру.
Родился я в одну из скверных лун,
и больно мне от боли,
которая весомей всех веселий.

Мне руки обескровила любовь —
я простирать их больше не могу.
Мой рот в усмешке горькой искривлен.
Вы видите, как взгляд мой непокорен?!

Чем больше думаю — тем больше я страдаю:
каким ножом отсечь мне эту боль?!

Мне кажется: вчера, сегодня, завтра,
страдая от всего на свете, сердце
похоже на аквариум печальный,
на склеп, где умирают соловьи.

Как много сердца!

Хочу я сердце вырвать из груди:
я — наделенный сердцем-исполином
и оттого — страдающий за всех.

И сам не знаю, почему и как
я, что ни день, себе дарую жизнь...

Мигель Эрнандес

Речь рук

Чуть ли не час говорили со мной твои руки,
мне доводилось слышать песни рек и лесов,
но эту песню я слышал впервые —
ее исполнили руки твои.

          Кузнечик
на сосне приумолк. А там, где пылал закат,
вертикали лучей почудились мне следами, —
их оставили крылья слетевших на землю богов.
          В сумерках,
окутавших мир, только они и звучали,
только они и слышались — руки твои.

Десять сверчков на десяти твоих пальцах,
глядя в далекое небо, в экстазе
пели — и тут мне опять показалось,
почудилось, будто следы от крыльев
сложились в пять нотных линеек.

Никифорос Вреттакос (Перевод С. Ильинской)

Некогда фетиши подчинялись закону равенства. Теперь равенство само становится фетишем. Повязка на глазах Юстиции означает не только то, что в правосудие ничему не дозволено вмешиваться, но также и то, что оно ведет свое происхождение не от свободы.

Mакс Хоркхаймер, Tеодор Адорно "Диалектика просвещения"

Лишь потому...

Лишь потому, что землю славил в глубине души,
и разум свой укоренил в терпенье молчаливом
и, крылья тайные сдержав, умчаться не спешил, —
испить воды родник мне разрешил,
родник живой, танцующий родник, родник счастливый.

Лишь потому, что не желал все ведать наперед,
а думой неотступно погружался в час летучий,
как будто в нем сокрыт всей мудрости оплот, —
во мне — голубизна вокруг иль тучи —
мгновенье, круглое, как плод, блестит звездой падучей,
и благодатный ливень вновь идет, и зреет плод!..

Лишь потому, что знал: конец — начало всех начал,
и утверждал: «Коль день дождлив, заря бывает алой,
и укрепляет камни мирозданья даже шквал,
и кровь живой земли стучит сильнее после шквала…», —
невзгоды вес так эфемерно мал,
и дева Смерть моей сестрою стала!..

Ангелос Сикельянос (Перевод Н. Горской)