Люди всегда сильнее любят тех, кто им совершенно не подходит. Это особенно верно для женщин.
Юкио Мисима "Запретные удовольствия"Malgosia Bela in POP Magazine F/W 2005 by Paul Wetherell
Счастье — это когда ты живешь сам по себе, ничего не меняя, а другой — так же — рядом. А потом вы ложитесь в одну постель, а там так же тепло и уютно. И можно повернуться к нему спиной, чтобы тебе в шею уткнулись и засопели сонно. А другой рукой тебя сверху накрывают от всего — штормов, землетрясений, падающих метеоритов, и можно спать.
У каждого человека внутри существует предел. Предел чувств. Предел боли. Предел слез. Предел ненависти. Предел прощения. Поэтому люди иногда, могут долго терпеть. Долго молчать. Долго делать выводы. А потом в один миг взять и уйти, без слов и объяснений.
Полный беспорядок... почти
Я пробежал шесть лестничных пролетов, ведущих к моей маленькой обставленной комнатке, распахнул окно и стал выбрасывать все эти, самые важные в жизни, вещи.
Во первых, Правду, визжащую словно доносчик: «Не делай этого! Я расскажу о тебе ужасные вещи!» «Ах так? Вообще-то, мне нечего скрывать … Вон!» После нее — Бога, изумленно злящегося и хнычущего: «В этом нет моей вины! Я не причина этого всего!» «Вон!» После — Любовь, подкупающую: «Ты импотенции никогда не познаешь! Все девушки с обложек Vogue, все они твои!» Я пнул ее по толстой заднице и закричал: «Твой венец всегда — разочарование!» Я подобрал Надежду, Веру и Сострадание, всех трех, сцепившихся вместе: «Без нас ты точно умрешь!» «Но с вами быстрей с ума сойдешь! Прощайте!»
А после — Красоту … ах, Красота — Когда я нес ее к окну, я говорил ей: «В жизни я больше всех тебя любил … но ты убийца; убивает Красота!» Не собираясь на самом деле дать ей упасть я тут же вниз помчался и точно вовремя поспел, чтобы поймать ее. «Ты спас меня» — она завопила. Я опустил ее на землю и произнес: «Иди».
Я пролистал назад все те же шесть пролетов, попытался найти деньги, чтобы выбросить их тоже, но денег не было. Единственное, что в комнатах осталось — это Смерть, за мойкой на кухне прячущаяся. «Я не существую!» — закричала она — «Я просто слух, распространенный жизнью…» Смеясь, я выбросил ее, вместе с мойкой и всем остальным, и внезапно осознал, что все что там осталось — это Несерьезность — И все, что я мог сделать с Несерьезностью — это сказать ей: «Проваливай через окно вместе с окном!»
Грегори КорсоJonathan Seliger, True to Form, 2012
|