Мы последние в нашей касте

И жить нам недолгий срок.
Мы коробейники счастья,
Кустари задушевных строк!

Скоро вытекут на смену оравы
Не знающих сгустков в крови,
Машинисты железной славы
И ремесленники любви.

И в жизни оставят место
Свободным от машин и основ:
Семь минут для ласки невесты,
Три секунды в день для стихов.

Со стальными, как рельсы, нервами
(Не в хулу говорю, а в лесть!)
От двенадцати до полчаса первого
Буду молиться и есть!

Торопитесь же, девушки, женщины,
Влюбляйтесь в певцов чудес,
Мы пока последние трещины,
Что не залил в мире прогресс!

Мы последние в нашей династии,
Любите же в оставшийся срок
Нас, коробейников счастья,
Кустарей задушевных строк!

Вадим Шершеневич

Горбун в парке

Одинокий горбун в парке
Устраивается между деревьями и прудом,
Как только ворота откроют,
Чтобы впустить деревья и воду вместе с родившимся днем,
И сидит — Пока мрачный колокол не позовёт его
сумеречной порою.

У пруда, где когда-то кораблики я пускал,
Он хлеб на газетке ел,
Из-под фонтанчика пил
Из кружки, посаженной на цепочку,
Из кружки, в которой дети лепили куличи из песка,
А ночами он в собачьей конуре спал,
Но его никто не держал на цепи.

Как птицы, в парке появлялся он спозаранку,
Как вода в пруду, был спокоен и невозмутим.
«Эй ты, мистер!» —
Кричали ему городские мальчишки
И удирали,
Как только он лицо поворачивал к ним.

И горбатых изображали, и бежали
Сквозь кричащий зверинец ив у пруда,
Мимо искусственных скал,
А он потрясал грозя им своей газеткой,
Но они боялись только сторожа с палкой,
На которую палые листья тот натыкал…

Старый сонный пёс,
Между няньками и лебедями,
Так одинок бывал он, когда
От матросок ивняк синел,
Прыгали тигры из глаз у мальчишек и рычали
На каменистых горках у паркового пруда.

Весь день до сумеречного колокола
Идеальную женскую фигуру
Из своих старых, кривых костей он творил,
чтобы в час ночной
Стройная и высокая, как тополь,
Она стояла тут, одинокая,
После того, как за решёткой останется парк цепной.
И всю ночь в неприбранном парке,
После того как закрывалась решётка,
И птицы, и озеро, и трава, и кусты,
И мальчишки, которые дики,
как невинные ягоды земляники,
Всё и все были с ним, с горбуном,
В его конуре, преисполненной темноты.

Дилан Томас

Нежность

Бывает нежность яростной, как войны,
И тихой, как биение сердец,
И словно гул заупокойной…

И как цепочкой заплетенный локон,
Чтобы донашивал вдовец
Часы с брелоком.

Циприан Камиль Норвид

Люди, когда они любят,

Делающие длинные взгляды
И испускающие длинные вздохи.
Звери, когда они любят,
Наливающие в глаза муть
И делающие удила из пены.
Солнца, когда они любят,
Закрывающие ночи тканью из земель
И шествующие с пляской к своему другу.
Боги, когда они любят,
Замыкающие в меру трепет вселенной,
Как Пушкин — жар любви горничной Волконского.

Велимир Хлебников