И если б на заре Петух, не умолкая, Пел целое столетие подряд,
И если б солнцу Понадобились долгие века, Чтобы подняться над соседней крышей,-
Я все равно бы не сумел привыкнуть К тому, что рядом — ты.
Эжен Гильвик
Облака
Облака, облака мои страшные, Как бьется сердце, какая жалость и грусть земли, Облака и тучи, белые, безмолвные, Смотрю на вас на рассвете, и глаза мои слез полны, И знаю, что во мне надменность, вожделенье, Жестокость и зерно презренья Сна мертвого сплетают ложе, А ложь моя великолепьем красок Закрыла правду. Опустив глаза, Я чувствую, как вихрь меня пронзает Сухой, палящий. О, как вы страшны, Вы, стражи мира, облака! Хочу уснуть, Пусть милосердно примет ночь меня.
Чеслав Милош
Photo by Lars Botten
Созерцая ночь, я ничего не вижу, ничего не люблю.
Жорж Батай
Голая ветка
Вот ветка — ягоды как кровь. Другая — кипень цвета. Того, кто хочет знать любовь, и та манит и эта.
Одна сияние лила, нарядна и душиста. Но кровь другая отдала, от холода безлиста.
Одна блистательно светла, другая пылко тлеет: кровь без остатка отдала, лишь ягоды алеют.
Возьми и эту, что цветет, и с ягодами тоже. Немного времени пройдет — узнаешь, что дороже.
Улаф Аукруст (Перевод И. Бочкаревой)
Robert Rauschenberg, ½ Gals, AAPCO (Cardboard), 1971
Julius Rietz – Concert Piece, Op.33 - I. Andante Sontenuto [Diana Doherty]
5:37
Julius Rietz – Concert Piece, Op.33 - II. Intermezzo: Allegro con moto [Diana Doherty]
3:45
Julius Rietz – Concert Piece, Op.33 - III. Finale: Allegretto animato [Diana Doherty]