Определяющее для сущности Нового времени скрещивание обоих процессов, превращения мира в картину, а человека в субъект, одновременно бросает свет и на, казалось бы, чуть ли не абсурдный, но коренной процесс новоевропейской истории; чем шире и радикальнее человек распоряжается покоренным миром, чем объективнее становится объект, тем субъективнее, т. е. выпуклее, выдвигает себя субъект, тем неудержимее наблюдение мира и наука о мире превращаются в науку о человеке, в антропологию. Не удивительно, что лишь там, где мир становится картиной, впервые восходит гуманизм. И напротив, насколько такая вещь, как картина мира, была невозможна в великое время эллинства, настолько же был бессилен тогда утвердиться и гуманизм. Гуманизм в своем более узком историческом смысле есть поэтому не что иное, как нравственно-этическая антропология. Это слово означает здесь не то или иное естественнонаучное исследование человека. Оно не означает и сложившегося внутри христианской теологии учения о сотворенном, падшем и искупленном человеке. Оно характеризует то философское истолкование человека, которое объясняет и оценивает сущее в целом из человека и по человеку.

Мартин Хайдеггер "Время картины мира"

Я принял смерть — чтоб жила Красота —

Но едва я был погребен —
Как в соседнем покое лег Воин другой —
Во имя истины умер он.
"За что, — спросил он, — ты отдал жизнь?"
"За торжество Красоты".
"Но Красота и Правда — одно.
Мы братья — я и ты".
И мы — как родные — встретили ночь —
Шептались — не зная сна —
Покуда мох не дополз до губ
И наши не стер имена.

Эмили Диккинсон

Плоть опечалена, и книги надоели...

Бежать... Я чувствую, как птицы опьянели
От новизны небес и вспененной воды.
Нет — ни в глазах моих старинные сады
Не остановят сердца, плящущего, доле;
Ни с лампою в пустынном ореоле
На неисписанных и девственных листах;
Ни молодая мать с ребенком на руках...

Стефан Малларме (перевод Осипа Мандельштам)

Принимаю тебя, сиротство,

как разлуку, разрыв, обиду,
как таскают уроды де Костера
на высоком горбу - планиду.
Принимаю как сбор от сборищ,
а дороги легли распятьем,
где утраты одни да горечь,
там высокая в мире паперть.
Там высокие в мире души
расточают себя, как данью,
принимая свой хлеб насущный
наравне с вековечной рванью.
Плащ поэта - подобье рубища,
о стихи, о моё подобье,
для нетленного мира любящих
одарю себя нелюбовью,
как дорогой, горбом и папертью,
как потерей того, с чем сросся,
предаю себя, как анафеме,
неприкаянному сиротству.

Леонид Аронзон

Черный ветер

...Par delicatesse
J'ai perdu ma vie.

A. Rimbaud [*]

Черный ветер. А в черном ветре
ледяная луна бела.
В эту Ночь Всех Святых повсюду
причитают колокола.

Со свинцового неба в духе
романтизма минувших лет
на сухие стволы часовен
темно-синий струится свет.

И гирлянды цветов, и свечи...
Как рыдают колокола!
...Черный ветер, а в черном ветре
ледяная луна бела.

Я бреду по дороге — мертвый,
в сонном свете, но наяву;
и мечтаю, мертвец, о жизни,
безнадежно немой, зову
тех, кто сделал меня безгласым...

Пусть искусаны до крови
мои губы, но снова красной
стала кровь моя от любви.

Сердце требует возрожденья,
тело — сильных и нежных рук,
улыбнуться мечтают губы
и, прорвавши порочный круг,
искупить проливные слезы
всех изведанных мною мук.

Только разве отпустит сердце
глубочайшая из могил?
Завтра год, а быть может — больше,
как его я похоронил.

Холодок сентиментализма.
Черный ветер. Луна — бела.
В эту Ночь Всех Святых повсюду
причитают колокола.

* Из-за нежности я погубил свою жизнь. А. Рембо (франц.).

Хуан Рамон Хименес