Порой всему, как дети, люди рады И в лёгкости своей живут весёлой. О, пусть они смеются! Нет отрады Смотреть во тьму души моей тяжёлой.
Я не нарушу радости мгновенной, Я не открою им дверей сознанья, И ныне, в гордости моей смиренной, Даю обет великого молчанья.
В безмолвьи прохожу я мимо, мимо, Закрыв лицо, — в неузнанные дали, Куда ведут меня неумолимо Жестокие и смелые печали.
Зинаида Гиппиус, Последнее, 1900
У стены
В переулок — к бурлящей Сене, Где вода, клокоча, омывает ступени, Заливая берег пологий, — Все приходят люди в тревоге: Рабочий хмурый, Конторщик понурый, Озябший старик с ребенком, Девушка с рыжим котенком... Слушают грозный гул Воды, встающей горбом у лапы моста. У откоса последняя грива куста Опрокинулась в мутный разгул... К берегу жмется мертвый буксир, Бревна несутся в лоснящейся мгле перевалов... Дойдет ли вода до подвалов? Хлынет ли в окна мирных квартир? Поправив пенсне, какой-то седой господин Отметил мелом на стенке грань колыханий...
Ты, мутное лоно грядущих годин! Мел мой в руке — но черта роковая в тумане.
Саша Чёрный
Скрипнула дверь. Задрожала рука. Вышла я в улицы сонные. Там, в поднебесьи, идут облака Через туман озаренные.
С ними — знакомое, слышу, вослед... Нынче ли сердце пробудится? Новой ли, прошлой ли жизни ответ, Вместе ли оба почудятся?
Если бы злое несли облака, Сердце мое не дрожало бы... Скрипнула дверь. Задрожала рука. Слезы. И песни. И жалобы.
Александр Блок
Ощущение холода
Утро было светлым, чистым, как кристалл. Ты терять свою свободу не хотела. Ждал тебя, на птиц смотрел и знал: Предстоит страданье, что бы я ни сделал.
Мишель Уэльбек
Не лишайте стихи тумана. Порой он убережет от сухости, став дождем.
Федерико Гарсия Лорка
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд, И руки особенно тонки, колени обняв. Послушай: далеко, далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана, И шкуру его украшает волшебный узор, С которым равняться осмелится только луна, Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля, И бег его плавен, как радостный птичий полет. Я знаю, что много чудесного видит земля, Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран Про черную деву, про страсть молодого вождя, Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман, Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад, Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав... — Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф.
Николай Гумилев
|