Потаенная логика

Город город град огней
Город шума расточитель
Вольный наш освободитель
О лукавый о размытый
Безымянный именитый
Бьются ангелы о стекла
Кони прут сквозь тучи прочь
В небо падают кареты
В ночь ночь ночь ночь.
Это словно пар дыханья
Словно выпот выдох камня
Искупленья крестный ход.
В сшибке четырех ветров
В сходке четырех небес
Конденсируется город
Непреложный город снов
Твой орган роняет в землю
Пыль гремучую громов
Пополняя бесконечность.
Из стеклянной ясной пыли
Зыбких атомов камней
О небесных сеть отдушин
Город ты себя творишь
Город камень твой послушен
Там где горестей граница
На краю тоски немой
Вырос замок потайной
Пепел сердца там хранится.

Антонен Арто

Ноктюрн

(посв. Андре Бретону)

В лесах взлетают без оглядки
Предположенья и догадки
Мерцанье звезд и светляков
Вошло друг в друга сквозь покров
Душистой ночи
Посмотри ж
Стрижи сидят на скатах крыш

Луи Арагон

Каждая высокая культура есть трагедия; трагична история человека в целом. Злодеяния и крушение фаустовского человека, однако, превосходят все то, что могли изобразить Эсхил или Шекспир. Творение поднимается на творца. Как некогда микрокосм-человек поднялся на природу, так восстает теперь микрокосм-машина против нордического человека. Властелин мира сделался рабом машины. Она принуждает его, нас, причем всех без исключения, ведаем мы об этом или нет, хотим или нет — идти по проложенному пути. Взбесившаяся упряжь влечет низвергнутого победителя к смерти.

Освальд Шпенглер

Актеры в полночном зеркале

Они бормочут о любви. Заткни
Ухмылку рта щербатого. Уйми
Трепет и стыд
Зудящей плоти — пусть умрут они!
От затхлых песен, слепленных тайком,
Как изо рта кошачьего, разит
Дурным душком.

Вот седина, смотри,
Сквозь кожу кости острые торчат.
Пусть пьют другие с губ сей срам и смрад;
То, что ты видишь, не для серенад.
Но голод жжет.
Так вырви сердце — вырви и пожри,
Как пряный плод!

Джеймс Джойс

Времена года их винтики и колесики

до чего же ты синяя весна моя
неплохо ты поживилась
напрасно лето не урвало и себе немножко
звенят зеленые парики
который час
без четверти лето
звезды расшнуровывают себе корсажи
и распускают свои похотливые розы
стрелки дней показывают июль
что-то зима опять припоздала
через плечо тащит бледного как снег человека
он пал под бременем ежедневного зимнего лета
от перебора лета даже квадрат становится круглым
что ни понедельник то зима

зима пополам перепиливает белизну черноты
и запускает гибкую сталь отдельно в каждую половинку
покуда хозяин дома на благоуханных своих корнях почивает
не в силах его разбудить ни разящий клинок черного кофе
ни снег что в этом году выпал так рано
на пасмурных домовых
покуда лопаются ячейки утроб
и в установленные дни открываются краны
из которых хлещут потоки людской листвы
мы опять стали совсем маленькими
и идем за процессией траурных муравьев
у каждого факел в руке
и мышь в зубах
над нами зонтики цифр
и распятая пища очертаниями смутно напоминает осень

Жан Арп

Солипсизм

(говорит агрессивно и крайне самоуверенно, размахивая при этом руками)

Когда меня нет,
выключен свет.

Письменный стол,
окна и двери,
пол, потолок,
люди и звери,
суша и море,
дома, корабли —
все исчезает,
чёрт побери!

Когда меня нет,
то нет ничего.
Как доказать?
Проще всего:
я возвратился —
и свет.. включился.

Письменный стол,
окна и двери,
пол, потолок,
люди и звери,
суша и море,
дома, корабли —
все появилось,
чёрт побери!

Жан Тардье