Ты становишься на углу оживленной улицы и представляешь, что тебя здесь нет. Вернее, тебя нет вообще. Пешеходы идут, сигналят машины, открываются двери магазинов, сменяются пассажиры на остановке. То есть в принципе мир продолжает жить и без тебя.

Понимать это больно. Но важно. © Сергей Бодров

Ты скажешь, что я стала стервой,

Быть может, ты сейчас и прав,
Но я была такою первой
И я ушла, с тобой устав.

Осколки сердца не собрать
И крики больше не помогут
Я так устала тебе врать
И строить вечно недотрогу.

Меня ты ночью не ищи
Теперь я с новыми гуляю
Ты не услышишь крик души
Его вином я заглушаю.

Я спать ложусь теперь с утра,
А ночью снова на охоту
Я научилась у тебя
Разврат теперь вновь входит в моду.

Я была нежная с тобой
Теперь мне не чужды скитанья
Я затянулась новою игрой,
Но отрицаю обладанье.

Меня не вылечить ничем
Играю ночью с новой жертвой
В любовь не верю я совсем
Я стала дикой извращенкой.

Люда Лысенко

любовалась бы так

вечно

- Тебе надо, ты и звони.

- А если мне не надо?
- Тогда наберись мужества, позвони и скажи, что тебе не надо.

Р. Валиуллин

Захвачу тебя пленом осеннего танго,

Близко губы к губам, рядом бьются сердца,
Тело с телом слилось и становится жарко,
И не помним начала, - боимся конца...

Мы вошли в бесконечность, бесстыдны объятия,
Там зажгутся огни от двух тысяч свечей.
Второй кожей живет непослушное платье,
Откровенные взгляды костров горячей.

Мы сгораем дотла, и спастись мы не можем,
Страстным звуком мелодии скрипка пьяна.
Голос в горле пропал, на устах только "Боже",
И любви накрывает шальная волна...

«Перед тем как уйти, я спросила: «Скажи, а ты любишь меня?» Ты долго не отвечал, а потом уронил упрямо: «Мне с тобой хорошо. Этого не достаточно?» В тот момент я ещё раз убедилась в том, что способна по-бабски приукрасить абсолютно всё – свою жизнь, чувства любимого мужчины, окружающий мир. Женщины – прирожденные художники-декораторы. С кистью в руках и мольбертом в придачу, а мужчины для нас порою чистые холсты – рисуем, раскрашиваем, где-то подтираем, что-то замазываем. Только вот, как правило, в итоге выясняется, что рисуем мы не с натуры, а на поводу у фантазий, желаний – гляди, сплошное несоответствие с действительностью. У меня так и получилось. Хотя я ни о чем не жалею. Было много хорошего».

Эльчин Сафарли.

Я для тебя была влюбленной кошкой -

Пушистой, нежной и совсем ручной,
Я извивалась под твоей ладошкой,
Мурлыкая от счастья - быть с тобой.

Я за тобою всюду следовала верно
И зализать могла любую твою рану
И, что для кошек так нехарактерно -
Умела тапки приносить к дивану.

Я замирала, слыша, как ты дышишь,
Но иногда, пока ты крепко спал -
На мягких лапах выходила я на крышу,
И ты об этом, разумеется, не знал.

Ты был не в настроении - терпела-
Ведь сердце кошки никогда не плачет,
И привыкать к тебе я не хотела!
Но кошки не ведут себя иначе...

И вроде как обычно, в этот вторник
Ты уходя, сказал мне "не скучай",
А я уселась ждать на подоконник,
И в блюдце подливала себе чай.

Но ты не появился ровно в восемь
И на душе "кошачьей" стало скверно,
Мне из окна шепнула тихо осень -
"Другую кошку он нашел, наверно".

Себя сама к тебе я долго приручала
И ты, конечно же, ни в чем не виноват,
Но не начать теперь любви сначала-
Курсором мышки не вернуть ее назад.

Судьба разлукой по счетам заплатит -
Кошачья участь мною выпьется до дна,
Любви моей - на девять жизней хватит,
Как жаль, что у людей она
Одна