Я люблю твои брови, твои волосы, я сражаюсь за тебя

в ослепительно белых коридорах, где плещут
фонтаны света,
я оспариваю тебя у любого имени, осторожно счищаю его
с тебя, как корку со шрама,
я осыпаю твои волосы пеплом от молний и лентами,
спящими в дожде.
Я не хочу, чтобы ты имела какую-нибудь форму, была именно
тем, что начинается после твоей руки,
подумай о воде, или о львах,
что растворяются в сиропе басен,
или о жестах — этой архитектуре из ничего,
зажигающей свои огни в самой середине встречи.
Каждое утро — это школьная доска, на которой
я выдумываю тебя,
рисую тебя,
тут же готовый стереть: ты не такая, не с этими
гладкими волосами, не с этой улыбкой.
Я ищу твою сумму, ищу край бокала,
в котором вино, и луна, и зерцало,
ищу ту линию, что заставляет мужчину
дрожать в галерее музея.

А еще я люблю тебя, а на улице идет дождь и время.

Хулио Кортасар

Ты должен противостоять

своей жизни
что обвивается вокруг тебя
кольцами
словно змея с горящими
глазами

скользая как улится

Ты должен противостоять
неминуемым
случайностям
Страшное чудовище уже схватило тебя!

Джим Моррисон

В тиши

Там, где сумрак словно дым,
Под навесом из ветвей, —
Мы молчаньем упоим
Глубину любви своей.

Наши души и сердца,
И волненье наших снов
Мы наполним до конца
Миром сосен и кустов.

Ты смежишь глаза в тени,
Руки сложишь на груди...
Все забудь, все отгони,
Что манило впереди.

Пусть нас нежно убедит
Легкий ветер, что порой,
Пролетая, шелестит
Порыжелою травой.

И когда с дубов немых
Вечер, строго, ниспадет,
Голос всех скорбей земных —
Соловей нам запоет.

Поль Верлен

Новое счастье

Любить друг друга —
это далекое чувство,
далекое, как родина
в годину побед или поражений;
долг велит мне
выступать против —
против всего.
Люди просто не в курсе —
я против исследования,
против анализа,
против веры;
я тружусь над созданьем основ
для грядущего ритма и рифмы,
я как свободные анархисты.
Люди вечно носятся с предвзятыми идеями,
подогнанными к цели,
к подобающей цели,
это как народная песня, в которой все звуки привычны.
В гору идти чересчур тяжело,
повороты и окольные пути,
а также недвижность
на пользу только равнинам.
С тех пор как я жив,
мораль всегда противница счастья.

Франсис Пикабиа

Старик на улице

его короткий рассказ о старой женщине
пустяк дешевая трагедия
его седой голос
дребезжит как нож который точили долго
пока сталь не стала совсем тонкой
голос висит отдельно от старика
над черным длиннополым пальто
Высохший старик в черном пальто
похож на обуглившееся дерево
Посмотрите на него
привкус страха у вас во рту
это первый глоток наркоза

Пауль Ван Остайен

Иду мимо твоего дома томным багряным утром.

Задернуты шторы, распахнуты окна.
Легкий ветерок с озера —
Как твое дыханье на моей щеке.
Брожу весь день под моросью.
Срываю багряный тюльпан в опустевшем парке.
Блестящие дождинки льнут к его лепесткам.
В пять часов только этот цвет остается в городе.
Иду мимо твоего дома пасмурным вечером.
Смутно вижу, как движешься ты в светлой комнате.
Ночью сижу перед чистым листом бумаги,
Пока не затрепещет рядом опавший багряный лепесток.

Кеннет Рексрот