— Если ты знаменитый пианист и я отрежу тебе руку, что ты будешь делать?

— Я все равно стану знаменитым пианистом.
— А если я другую руку тебе отрежу?
— Я стану замечательным танцором.
— А если я тебе ногу отрежу?
— Я стану знаменитым певцом.
— А если я отрежу тебе голову?
— Тогда моя кожа превратится в барабан.
— А если я сожгу барабан?
— Тогда я стану облаком.
— А если облако исчезнет?
— Я стану дождем и буду проливаться на войны.
Когда тебя не будет, я буду по тебе скучать. Если тебе станет одиноко, я прошу тебя, ищи волшебный город Тар.

Алехандро Ходоровски, Фернандо Аррабаль

Гробница Эдгара По

Лишь в смерти ставший тем, чем был он изначала,
Грозя, заносит он сверкающую сталь
Над непонявшими, что скорбная скрижаль
Царю немых могил осанною звучала.

Как гидра некогда отпрянула, виясь,
От блеска истины в пророческом глаголе,
Так возопили вы, над гением глумясь,
Что яд философа развел он в алкоголе.

О, если туч и скал осиля тяжкий гнев,
Идее не дано отлиться в барельеф,
Чтоб им забвенная отметилась могила,

Хоть ты, о черный след от смерти золотой,
Обломок лишнего в гармонии светила,
Для крыльев дьявола отныне будь метой.

Стефан Малларме (Перевод И. Анненский)

Начало весны

Дорога в полоску:
тени деревьев,
солнечный блеск,
на ветру дрожащий.
Мать-и-мачеха —
желтый крап.
Но дальше, в лесу,
на хвойной постели
белеет ночная
сорочка зимы.

Андерс Эстерлинг

Осыпались листья над Вашей могилой,

И пахнет зимой.
Послушайте, мертвый, послушайте, милый:
Вы всё-таки мой.

Смеетесь! — В блаженной крылатке дорожной!
Луна высока.
Мой — так несомненно и так непреложно,
Как эта рука.

Опять с узелком подойду утром рано
К больничным дверям.
Вы просто уехали в жаркие страны,
К великим морям.

Я Вас целовала! Я Вам колдовала!
Смеюсь над загробною тьмой!
Я смерти не верю! Я жду Вас с вокзала —
Домой!

Пусть листья осыпались, смыты и стерты
На траурных лентах слова.
И, если для целого мира Вы мертвы,
Я тоже мертва.

Я вижу, я чувствую, — чую Вас всюду,
— Что ленты от Ваших венков! —
Я Вас не забыла и Вас не забуду
Во веки веков!

Таких обещаний я знаю бесцельность,
Я знаю тщету.
— Письмо в бесконечность. — Письмо в беспредельность. —
Письмо в пустоту.

Марина Цветаева

Пришло письмо

Письмо о зреющих хлебах,
О гроздьях ягод на кустах
Пришло. И почерк выдал вдруг
Дрожь материнских рук.

А за словами клевер цвел,
Светился за рекою дол,
И спела рожь из года в год,
И благ был небосвод.

Там хуторов полдневнй сон,
Там чистый колокольный звон
Несет из тверди голубой
Прохладу и покой.

Лаванды горький аромат
Плывет с лугов в вечерний сад.
Там мать в воскресной тишине
Письмо писала мне.

Письмо спешило день и ночь
Без отдыха, чтоб мне помочь,
Чтоб я за простотою строк
Увидеть вечность мог.

Пер Лагерквист (Перевод Н. Булгаковой)