Ты, солнышко, меня целуя,

спросила: «Я ли не светла?
Забудь же, мой милый, зимние стыни,
забудь, и не помни зла —
ведь мне восемнадцать ныне!»

Но песня осенней арфы
гремела в моих ушах.
И я ответил: «Забуду ли гневный
зов смерти и темный страх
всеночный и ежедневный?

Ведь ждет листопада в страхе
даже листва берез,
и в городе зимнем, веснянка, без солнца
сколько прольешь ты слез,
в замерзшее глядя оконце!

Она ж надо мной смеялась
и гладила по волосам:
«Коль можешь, мой милый, в глаза погляди мне
увидишь и скажешь сам:
— О, сколько в них стужи зимней!»

С тех пор в моем сердце звучала
песня всегда одна:
весенние волны и вешние сини,
и всюду со мною, со мною она —
но ей восемнадцать и ныне!

Гудмундур Бэдварссон